Общественное обсуждение в форме допроса?

ПОЧЕМУ СТАЛО СТРАШНО НА ОБСУЖДЕНИИ НОВОГО ПРОЕКТА ЗОН ОХРАНЫ ОБЪЕКТОВ КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ

В минувший четверг Татарстанское региональное отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ТРО ВООПИиК) предприняло попытку обсуждения нового проекта охранных зон культурного наследия в Казани. "БИЗНЕС Online" уже опубликовал репортаж с этого события, однако один из участников этого собрания предложил нашему изданию свою точку зрения на характер обсуждения.

В ОБЩЕСТВЕ ОХРАНЫ ПАМЯТНИКОВ НЕ СОСТОЮ, НО…

Ситуация вокруг исторического центра показывает, что любой общественно важный вопрос, как его не избегай, рано или поздно вылезет своим облезлым, как в случае с центром Казани, боком и окажется в центре внимания. Наконец, все и вся зашевелилось. А главное – созрели важные решения, запущены масштабные процессы. Городская комиссия по историческим памятникам в еженедельном режиме общается с собственниками зданий, настойчиво рекомендует заняться их реконструкцией. Памятники пошли понемногу с молотка на аукционах. И честно говоря, у меня нет сомнений, что обременения по их реставрации будут составлены по полной форме, и выполнение этих обязательств будет пристрастно отслеживаться в свете последних событий.

Что еще важнее - заполняется правовой вакуум вокруг бытования объектов культурного наследия (ОКН) на территории Казани. Разработан новый Проект зон охраны ОКН и выпущен на общественное обсуждение. Загвоздка в том, что, на мой взгляд, всерьез он может обсуждаться только в профессиональной среде архитекторов и градостроителей. Общественность в более широком смысле явно не готова воспринять этот объемный документ. В этом мне пришлось убедиться на состоявшемся заседании ВООПИКа.

Скажу сразу - в обществе охраны памятников не состою, но тема исторического центра меня волнует, поэтому пошла на организованное ими обсуждение и была обескуражена неконструктивностью защитников памятников. Почему-то ключевым стал вопрос о вывешивании проекта в Интернете. И это в то время, когда он на руках у их руководства, у Фариды Забировой, которая вела заседание и стояла здесь же перед общественностью, в общем, не скрывая, что документ у нее, но и не призывая – давайте будем его читать, если вы этого хотите. Это же ее обязанность – обеспечить доступ к документу заинтересованным лицам.

ПОВЕСИТЬ ПРОЕКТ

Метания между желанием увидеть проект в интернете, затем услышать презентацию проекта из уст разработчика, потом отметание этой идеи и новое требование повесить проект в Интернете продолжалось непозволительно долго. Все крутилось вокруг одного и того же.

Между делом руководителя группы разработчиков нового ПЗО Авксентьеву О.Н. из управления архитектуры, присутствовавшую на обсуждении, попробовали пригвоздить к позорному столбу. Пожилая дама громовым голосом метала в нее вопросы. Выглядело это жутковато, почти допросом.

Дама: – С какого времени работаете на этом посту?

Авксентьева: - С 2006 года. До меня этот пост двадцать лет занимала Фарида Мухамедовна Забирова. (Прим. – сейчас зам. руководителя общества охраны памятников и ведущая этого заседания). Являюсь ее преемницей.

Дама: - Сколько памятников было уничтожено?

Авксентьева: - Основная часть погибших памятников была утрачена до 2004 года - более 40 (Прим. – если точно запомнила), за последние годы были утрачены 4 памятника.

Дама: - Кто за это ответит?

Авксентьева: - По всем последним четырем случаям утраты прокуратура завела дела и ведет расследование.

Дама (как-то неожиданно быстро удовлетворившись): - Значит, кого-нибудь посадят...

И все ради этого?

«Гвоздить» Авксентьеву пытался и очень интеллигентный мужчина с видеокамерой, многократно задавая вопрос – почему вы не вывешиваете проект в Интернете? – и назойливо снимая ответ на камеру, между прочим, не спросив у автора нового ПЗО разрешения снимать ее на видео. Тут мне стало совсем не по себе, поскольку шла на обсуждение, а попала на казнь.

Параллельно в гудящем зале блуждала мысль о том, что все равно 17 томов прочитать невозможно, «мы же не специалисты, мы, наверное, вообще ничего не поймем...».

Зачем тогда с таким пристрастием требовать?

НЕ ЧИТАЛ, НО ОСУЖДАЮ

Все очень походило на популярный жанр (уж старшему-то поколению точно хорошо известный, а именно пожилые люди преобладали в публике) - «Я не читал, но осуждаю». Поразмышляв, пришла к выводу, что вины людей в этом нет. В обществе охраны памятников, по крайней мере, на первый взгляд, состоят люди светлые, действительно интеллигентные, истовые и заинтересованные в сохранении города. Но они как-то уж очень доверяют и доверяются своему лидеру. Вот ее позиция изумила более всего. Забирова даже и не пыталась направить обсуждение в конструктивное русло.

Одна из участниц с заметным волнением зачитала вдруг письмо, адресованное мэру в защиту Старо-Татарской слободы, и призвала его подписать. «Мы же должны что-то делать». А чего взывать? Мэр вроде и сам всеми руками за ее восстановление. Вон и префектуру специальную создал.

Но реакция на письмо последовала неожиданная - одна из старожилов слободы неожиданно возмутилась тем, что ей текст письма как-будто знаком – они, старожилы, такие письма уже неоднократно писали. В воздухе висело обвинение в плагиате. Испуганная автор письма взывала к бабушке: значит, вы не советуете отправлять это письмо?

Другая бабушка требовала повесить в городе таблички, свидетельствующие о колонизации Казани: "Пусть все туристы знают".

Ощущение бредовости сгущалось. Все явственнее становилось, что в сознании у «общественности» наваристая каша. Единство было только в одном – в общей и сильной ненависти к неким жуликам, разрушившим город. Вопрос «почему?» не стоял. А это, к слову, очень полезный вопрос, позволяющий при определенном упорстве найти многие ответы.

Еще было понятно, что общественность больше устроило бы услышать упрощенное изложение сути нового ПЗО в чьей-либо интерпретации. Требовалось что-то вроде «Войны и мира», сокращенной для старшеклассников до тонкой брошюрки. И требование повесить все в интернете выглядело детской зацепкой – вроде как нет в интернете, так и говорить не о чем. Одно слово - жулики, раз не вешают в интернет.

Вопрос - какой процент из присутствующих пользуются интернетом – вроде как некорректен, раз так настаивают, значит, наверное, знают зачем. А тут разработчик настоятельно просит самостоятельно читать документ, и вроде как стыдно интеллигентному человеку отказываться от чтения.

И если людям, которые не имели напрямую дела с такими документами, как ПЗО, подобная «растерянность» простительна, то Забировой, позиционирующейся как профессионалу, высказывания типа "такое ощущение, что разработчики делали этот проект под ту идеологию, которая была до того, как власть обратила внимание на центр города. Этот проект — мечта чиновников" абсолютно непростительны. Не потому что поперек власти, а потому что профессиональный разговор не ведется на уровне ощущений. Конкретики же я так и не услышала. Все свелось к тому, что Забировой непонятно, на что направлен новый ПЗО.

Авксентьева парировала:

- На сохранение объектов культурного наследия в их историко-градостроительном окружении и природной среде.

- Да нет, - упорствовала Забирова, - что вы будете охранять? Количество охраняемых территорий сократилось до 3%. Всего лишь о трех кусочках речь идет - о Кремле, университете и мечети Марджани.

ВОЛЬНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

Умышленно что ли Забирова умалчивает о том, что зоны охраны разработаны индивидуально для каждого из 552 объектов культурного наследия, в зоне каждого из которых запрещено новое строительство? А если посмотреть - почти вся Кремлевская, Баумана, Карла Маркса и многие другие улицы в центре через дом состоят из памятников.

Новый ПЗО строго регулирует застройку и режимы использования земель вокруг памятников и разрешает строительство и развитие территорий вне памятников по строгим регламентам, регулирующим высотность и прочие параметры застройки. То есть по новому ПЗО даже за несколько километров от Зилантова монастыря не поставишь высотки, если она хоть краем его перекроет.

Новый ПЗО как раз и предлагает прозрачные правила игры, чего никогда не добьешься запретительными мерами. Разве мыслимо полностью запретить новое строительство в центре, как на том настаивает Забирова? Это все равно, что посадить растущий организм в маленькую коробочку. Посадить – посадишь, а он все равно будет выпирать – ведь живой. Но выпирать будет уродливо. А как быть с пустующими уже территориями? А их в центре немало. Требовать восстановления утраченного дома? А если он не был памятником?

Именно категорическое «низзя» есть главное условие для махинаций, потому что запрет (провозглашенный в старом ПЗО 1988 года) умельцы с толстым кошельком все равно будут обходить на уровне «индивидуальных договоренностей». Оглянитесь – результат этого метода вокруг нас.

- Этот ПЗО – мутная водица, в которой удобно делать, что угодно, - пугала Фарида Забирова.

Такая вольная интерпретация нового ПЗО выглядит по меньшей мере странно. А уж пафосное заявление (преподнесенное именно как публичное) о том, что она не имеет «ничего личного против нового ПЗО, главное, чтоб памятникам было хорошо» смотрелось совсем уж саморазоблачением. Забировой как автору несостоявшегося в 2004 году ПЗО не стоило так старательно это педалировать. Впрочем, видимо ей не давала покоя «шпилька» Авксентьевой по поводу ее 20-летнего руководства отделом охраны памятников. И ведь действительно именно на этот период приходятся основные потери.

«Да я и сама прекрасно помню Фариду Мухамедовну совершенно в другом амплуа – амплуа чиновницы и защитницы... государственных интересов, а отнюдь не общественных. Будучи журналисткой газеты «Восточной экспресс» я приходила к ней, кажется, в 2005 году с вопросом, почему список памятников на реконструкцию к 1000-летию сократился почти вполовину, а некоторые здания потеряли статус памятника. И тогда она старину отстаивала с заметно меньшим рвением и защищала интересы государства, которому «на все денег не хватает».

Как такие метаморфозы с людьми происходят?..

...- Значит, я так понял, что новый ПЗО сделан, чтобы обелить прежние действия власти, а сохранять никто ничего не собирается, - строго резюмировал один из старейшин Старо-Татарской слободы, не читавший проекта, но услышавший его толкование из уст Забировой.

- Да-да, - с готовностью кивала та.

- Что это? – с ужасом спрашивала я себя. - Разве ответственный человек может позволить себе такие высказывания?

Ситуацию, наконец, спасла Ирина Аксенова - архитектор и директор дома Аксенова, где проходило обсуждение, здраво предложив проводить знакомство с новым проектом прямо там на имеющейся технике. За что ей спасибо и низкий поклон.

Источник: Бизнес-Онлайн